Тяжёлая досталась доля

Женщинам свойственно забывать войну, и они стараются её забыть. Но Надежда Васильевна Мищенко помнит многие события довоенных и военных лет и рассказывает интересные исторические подробности

Надежда Васильевна Мищенко — коренная жительница предгорья. Родилась в 1934 году в селе Шедок, в семье Василия и Варвары Гнилобоковых. Несмотря на свои cолидные годы, не потеряла чувства юмора и общаться с ней — одно удовольствие. Мы пришли в частный дом на улице Гагарина вдвоём с председателем совета ветеранов Шедка Валентиной Хапёрской и услышали много интересного.

Папа погиб на войне

В семье Гнилобоковых было двое детей: девочки Люба и Надя. С ними жила и бабушка, мама Василия Афанасьевича, Ирина Фирсовна.

— Жили мы бедно, — рассказывает наша собеседница. — Землю давали только колхозникам. Когда мама поступила в колхоз, дали участок 40 соток под огород, да и сад подрастал, я бегала яблоки собирать.

Надежда Васильевна хорошо помнит своего отца. По её рассказам, в конце 30-х годов молодых мужчин набирали для строительства канала для подачи воды в Крым. Среди них был и Василий Афанасьевич.

— Отец на рытье этого канала сильно простыл, приехал домой совсем больной, — говорит Надежда Васильевна.

— Как помнится, бабушка его всё парила в бане, лечила травами, по сути, спасла от смерти.

22 июня 41-го шестилетняя Надя вместе с подружками пасла в поле поросёнка. Приходят дети вечером домой, а им говорят, что началась война с Германией. Слово «война» девочкам ни о чём тогда не говорило.

На следующее утро весь Шедок провожал мужчин на фронт. Гнилобоковы жили недалеко от того места, где теперь стоит храм Илии Пророка. Рядом шла дорога. Надя запомнила, как они всей семьёй вышли провожать отца, как папа нёс её на руках. Увы, больше отца девочка не видела.

От Василия Афанасьевича приходили письма, в которых он сообщал, что вместе с другими жителями Шедка попал в Крым, в часть №147 кавалерийского полка. С ноября 1941 года он состоял в действующем на территории Крыма партизанском отряде, поскольку не было возможности соединиться с Красной армией.

— В Крыму, в Севастополе и Керчи, были страшные бои. Многие наши земляки полегли или попали в плен, — отмечает собеседница.

— Папа попал в концлагерь, где сильно болел и умер. Остались мы вчетвером: бабушка, мама и я с Любой.

Оккупация глазами ребёнка

Шла война. Оккупанты появились в предгорье в августе 42-го. Девочки с мамой и бабушкой пошли в лес нарубить веток для плетешков, чтобы было на чём яблоки сушить. Поднялись на гору рядом с заводом, рубят и вдруг слышат какой-то гул со стороны Мостовского. Стали прислушиваться.

— Через некоторое время видим: едут немцы на мотоциклах, — рассказывает Надежда Васильевна.

— Мы тогда с горы бегом, по речке, по огородам и домой. Ждём. У нас в Шедке был такой дед, его звали дед Мороз. Говорят, он встречал немцев хлебом-солью. И вот немцы появились у нас во дворе, говорят по-своему. А дед Мороз лезет в наш подвал, достаёт масло и подаёт чужеземцам.

Оказалось, он взял на себя роль гида, показывал, у кого что в хозяйстве есть. И сметанку, и масличко, и молочко у нас забрали.

Как известно, домов раньше в сёлах, в том числе и в Шедке, не строили. У всех были хаты с глиняным полом и крытой соломой крышей. Словом, квартировать оккупантам пришлось без удобств. У Гнилобоковых была пусть и бедная хата, но чистенькая, занавесочки белые, накрахмаленные, и к ним на постой определили двух немцев.

— Вслед за мотоциклистами приехал обоз, в котором были лошади, и останавливался он почти в каждом дворе, — ведёт дальше рассказ Надежда Васильевна.

— А сено для нашей коровы мама и бабушка уже заготовили, председатель давал быков, чтобы его привезти. И вот немцы-обозники дёргают сено и лошадям носят. А мы боимся сказать, что у нас есть корова. Чем кормить её будем? Потом обоз уехал в горы, фашисты рвались к перевалам. А бабушка говорит: «Давайте обложим сено кукурузянкой». Так и сделали. А лошади отходы от кукурузы не едят. Милое дело! Пришёл второй обоз, немцы наш стог не трогают. Так мы сохранили сено.

— Надежда Васильевна, как к вам фашисты относились? — поинтересовалась Валентина Васильевна Хапёрская.

— Мне было шесть лет, а у детей своё восприятие и память избирательная, — считает Надежда Мищенко. — Конечно, относились по-разному, были добрые, а были и злые, могли пинка дать и выгнать из хаты. У нас жили два немца. Тот, что старше, был добр к нам, давал мне конфеты, леденцы монпансье, которых мы никогда не видали. Очевидно, у него были свои дети и он понимал, как нам хочется сладкого. А второй, помоложе, сам, видимо, был сладкоежкой, он открывал банку и брал из неё леденцы, потом только банку отдавал сестре Любе. И то потому, что на него ворчал старший.

Немцы угнали наших коров

Девочка запомнила, что каждый вечер, как стемнеет, очень низко над Малой Лабой летал самолёт-кукурузник. Может, возил продукты или боеприпасы нашим бойцам. Село неоднократно бомбили. Одна бомба упала и разорвалась у магазина, о чём долго напоминала воронка.

— Ушли оккупанты по-тихому, — продолжает рассказ женщина, — когда потерпели неудачу в горах, собрались и утром отправились в Мостовской. Во время отступления угнали наших коров.

Говорят, хотели их в вагонах по железной дороге перевезти. Это многие жители Шедка помнят.

Ждём вечером кормилиц наших, а их нет. Часть коров у захватчиков отбили партизаны и вернули жителям.

Как известно, к 9 октября 1943 года ни одного фашиста на территории Кубани не осталось. Дети села Шедок только один учебный год пропустили, 42-43-й. Поскольку в школе квартировали фашисты, здание загадили, и нужно было приводить его в порядок.

Работали вместе со взрослыми

Колхоз работал практически без перерыва, а поскольку из взрослых колхозников во время войны остались в основном женщины, то привлекали для работы детей. Тогда здесь выращивали много табака. Надежда Васильевна вспоминает, что ребята, в том числе и она, пушковали табак, то есть сортировали. До сих пор она помнит названия всех сортов табака и чем они отличались.

Начав трудиться ещё подростком (эта тяжёлая доля досталась многим детям войны), Надежда Мищенко добросовестно работала в течение 40 лет — в столовой, в торговле, в детском саду — и заслужила почётное звание ветерана труда. Она награждена медалью «За доблестный и самоотверженный труд в годы Великой Отечественной войны».

Выйдя замуж, наша героиня родила и вырастила двух сыновей. Оба сына служили в погранвойсках, чем гордились родители.

Надежда Васильевна — большая мастерица, в своё время прекрасно вышивала, обучала других непростому искусству вышивки. Сейчас ветеран живёт с семьёй младшего сына Сергея.

Пожелаем ей здоровья, долгих лет жизни, оставаться такой же общительной и жизнерадостной.

Ведь пройдя испытание войной, потеряв близких, эти люди продолжают любить жизнь и являются для нас во всём примером.

Лариса Торопова. Фото автора и из архива семьи Мищенко.