Маленькая комната, в которой живёт большая история

В ярославском Доме детского творчества много лет ведётся поисковая работа. А всё, что найдено и собрано, хранится в музейной комнате

Началось всё с того, что дети помогали пенсионерам по хозяйству, а те делились с ними воспоминаниями и предметами старины. Так ребята узнали много интересных сведений
и скопили ценные вещи.

Про вилёк, подзор и другое добро

— Как-то были мы в гостях у одной бабушки, и во дворе у неё я заметила валёк (на Кубани его называли вилёк), — вспоминает Наталья Павловна Портянова, организатор поисковой работы и хранитель музейной комнаты.

— Это приспособление было повсеместно распространено на Руси. Им пользовались при стирке.

Сильно намоченное водой бельё укладывали комом на мостки на речке. Брали валёк за ручку и ударяли им по кому белья, пока не выбьется из него жидкость. Затем бельё полоскали и повторяли выколачивание до тех пор, пока оно не станет чистым. Так вот бабушка на этом вильке рубила крапиву. Узнав, что он нам нужен для музея, она отдала его.

Другая пенсионерка подарила ребятам патефон. Постепенно люди сами стали приносить утюги и горшки. Кстати, раньше в Ярославской гончаров было много, ведь глины в станице хоть отбавляй. Но большие горшки оказалось сложнее найти. Одни люди квасили в них овощи, и посуда от соли разваливалась на глазах, другие — хранили всё подряд. Приходилось их кропотливо очищать и реставрировать.

Уголок казачьего быта в музейной комнате тоже устраивали сообща. Наталья Портянова у родственников попросила перину. Её коллега раздобыла подушки из гусиного пера. Другие станичники подарили расшитые наволочки, покрывала, подзор (оборка для нижнего края кровати). Постепенно заняли свои места стол, самовар, колыбель, прялка и другое добро.

Но какой же курень казака без икон?! И они тоже нашлись. Их передал после смерти своей матери сын пожилой женщины, с которой ребята общались долгое время. Теперь в красном углу есть иконостас.

К раритетам можно смело отнести немецкие чернильницы времён Великой Отечественной войны. Увидев их, дети задумались, как эти предметы могли очутиться у местных жителей.

Наталья Павловна рассказала им, что рядом с нынешним Домом творчества во время оккупации находился гитлеровский штаб. К тому же фашисты квартировали у станичников и могли оставить чернильницы в их домах.

Нельзя не заметить в музее различные радиоприёмники. Их принесли ярославцы, когда ликвидировались радиоточки. А педагог с воспитанниками разыскал и пополнил эту коллекцию более ранними моделями.

Про пленённую жену, кирпич и 10 яиц для него

— Сохранились ценные воспоминания Елены Павловны Тарасовой 1904 года рождения, — делится Наталья Портянова.

— Её дед по фамилии Чапцев стоял у истоков основания казаками станицы Нижне-Фарской, которая в 1867 году была переименована в Ярославскую.

Елена Павловна рассказала, что её предки прибыли со Ставропольщины. Но черкесы были против заселения своих территорий, поэтому новосёлы обнесли забором станицу, чтобы защищаться от их нападений. Как только солнце начинало садиться, все возвращались с полей, загоняли скот, закрывали ворота на замки и ставили постовых. Даже днём на реку за водой женщины ходили с охраной.

Как-то вечером дед Елены Павловны не дождался своей жены и пошёл искать её по соседям.

Пожилой женщины нигде не было. Кто-то из станичников сказал, что видел, как она шла за водой. На поиски отправились все мужчины и через несколько дней обнаружили женщину в ауле Ходзь, в плену у черкесов. Чапцев долго вёл с ними переговоры. В итоге они сошлись на том, что в определённый день, час и место он приедет с шапкой золота в качестве выкупа и заберёт жену.

В назначенный день выкуп не состоялся. Выяснилось, что всаднику, который должен был привезти женщину, змея переползла дорогу. Он посчитал это плохой приметой и вернулся домой.

Все остальные попытки Чапцева вернуть жену также были безуспешными. Тогда он отправился за помощью в Санкт-Петербург к военному начальнику. Тот указал обменять пленного черкесского воина высокого чина на бабушку. Спустя только три года пожилая женщина вернулась домой и рассказала, что в плену её не обижали.

События, свидетелем которых стала сама Елена Павловна Тарасова, не менее интересны.

Она дружила с внучкой купца первой гильдии Александра Кучина. В его двухэтажном особняке ныне находится ярославская поликлиника. Именно от Елены Павловны удалось узнать, как всё было обустроено в купеческом доме. На первом этаже размещались складские помещения, а на втором — розовая, зелёная и голубая залы.

Внучку купца звали Муза, а её мама Вера Яковлевна вела французский и латинский языки в местной приходской школе. Кучины были порядочными и отзывчивыми людьми. Много пользы они принесли станице. Но советская власть обошлась с их имуществом сурово. Большевики вытащили на улицу, разрубили и растоптали всё добро.

Не пожалели они и ярославский храм. К слову, кирпич для его строительства пожертвовал купец Александр Кучин. Его кирпичный завод находился у реки Фарс. На кирпиче стояла маркировка, буква «К». Раствор для кладки стен изготавливался на основе яиц и извести. Каждый двор должен был отдать по 10 яиц.

Сам храм был большим и высоким. От основания, до конца креста — 40 метров. Колокол весил около пяти тонн. И когда раздавался колокольный звон, то его можно было услышать в Майкопе и Костромской.

Недолго станичники прибегали с просьбами и благодарениями к святым. Пришло время атеизма, и Божий дом превратили в амбар для зерна, а в 1935 году его вообще разрушили. Для разбора стен привлекли активистов и комсомольцев станицы. Вот здесь-то и показал своё качество яично-известковый раствор. Стены не могли разбить даже кувалдами. И всё же красивый храм снесли.

В музейной комнате Дома детского творчества есть кирпич из первого станичного прихода с маркировкой и следами раствора, а также осколочные фрагменты внутреннего убранства, которые кружковцы нашли при раскопках.

Помимо записей с воспоминаниями Елены Павловны Тарасовой в музейной комнате хранятся подаренные ею старинный самовар и вышитая скатерть.

О судьбах михизеевцев

Ребята показывают мне макет посёлка лесорубов, который сделали воспитанники и педагоги Дома детского творчества Елена Анатольевна Прудовая, Фания Радиковна Юнусова и Юлия Акимовна Карасёва.

На Михизеевой Поляне вдоль дороги лентой тянулись жилые бараки. Там были кузница, лесопилка, клуб, школа, магазин, баня и пекарня. Жизнь в посёлке текла своим чередом, пока не случилась кровавая трагедия.

— Несколько лет назад мы встречались с Николаем Копанёвым, спасшимся от расправы, — говорит Наталья Портянова.

— Он рассказал, как уцелел и потом воевал с фашистами. Поделилась с нами сведениями жительница Ярославской Сусанна Лабинцева, сестра учительницы Нины Плешивой.

Враги расстреляли Нину Викторовну последней, когда она, истекая кровью из простреленных рук и ног, увидела, как смерть уносит жизни её учеников и троих родных детей. От Сусанны Викторовны мы узнали, что накануне трагедии родственники уговаривали Нину остаться в хуторе Погуляеве, но она их не послушала.

Фашисты убили шестерых детей и престарелую мать Анны Малакеевой. Сама она лишилась чувств, увидев, как расстреляли годовалого сына Витю. Спаслась лишь потому, что на неё упала полная женщина и приняла все пули на себя, когда враги добивали раненых. Сознание вернулось к Анне Георгиевне под вечер. Собрав остатки воли, она выбралась, долго искала приюта, пока не встретила пастуха. Он посоветовал уйти из этих мест. Чудом женщина добралась до близких в Псебае.

Позже она получила две похоронки на мужа и уже не видела смысла в жизни, но добрые люди поддержали её. Муж вернулся с войны живым. Спустя время у них родились двойняшки. Однако страшные видения не покидали Анну Георгиевну всю жизнь.

О каждом из этих свидетелей можно написать повесть. Но особого внимания заслуживает судьба семилетнего Володи Шабунина, раненого во время расстрела на Михизеевой Поляне. Мальчик был сыном секретаря партийной ячейки посёлка Ивана Андреевича Шабунина. В тот роковой день от рук палачей погибли его мама и четверо братьев. Володя был ранен в колено, но остался жив. Мальчик добрался до родственников в Погуляев, но они не смогли залечить рану и доставили его в госпиталь.

Фашисты приказали врачу составить списки раненых для расстрела, и та записала вместе с ними семилетнего мальчишку. Свою смерть Володя Шабунин принял вместе с раненными бойцами на берегу реки Фарс между Ярославской и Махошевской.

О расправе в урочище Султанка

Другая трагедия случилась неподалеку от Ярославской. В ноябре 1942 года в урочище Султанка фашисты расстреляли детей, которые пошли в лес собирать груши и кислицы. Но двое ребят спаслись. Один из них Алексей Поздняков убежал от карателей. Враги начали стрелять ему вслед.

Подросток, петляя между деревьями, скрылся. К ночи он вернулся домой, от страха не мог говорить три дня.

Четверых ребят гитлеровцы расстреляли сразу. Когда собрались уходить, заметили, что один мальчик зашевелился, и ударили его прикладом по голове.

Недалеко от этого места, в землянке, укрывался мужчина из Кужорской. Он всё видел, ночью пришёл в Ярославскую, и рассказал о расправе. Утром на подводах люди поехали за детьми.

Одного мальчика они нашли живым, но со вмятиной в голове. Это был Баев. Его называли Николаем, но по документам он значился Александр. Бабушка мальчика была немкой. Она повезла его в Майкоп, в немецкий госпиталь. Там раненого подняли на ноги.

После войны к Баеву зачастили сотрудники комитета госбезопасности: расспрашивали, уточняли, сопоставляли факты. С тех пор он не особо распространялся на эту тему. О подробностях случившейся расправы юные поисковики узнали от его дочери Лидии.

Воспитанникам ДДТ стало известно, как сложилась судьба и Алексея Позднякова, сбежавшего во время расстрела. Всю жизнь он работал в ярославском военном лесхозе. Проезжая мимо места расправы, Алексей Фёдорович не мог сдержать слёз. Как-то у магазина он увидел одного мужчину и, побледнев, затрясся. Позже Алексей Поздняков рассказал, что встретил полицая, который расстрелял ребят. По его словам, расправились с детьми именно полицаи.

На месте трагедии казаки установили памятник. Педагоги и воспитанники ярославского ДДТ на каникулах приходят в урочище Султанка, чтобы почтить память земляков и поклониться им.

Про доблестных земляков

С каждым годом становится всё меньше людей, которые могли бы рассказать о событиях Великой Отечественной войны, но юные поисковики продолжают по крупицам собирать сведения о героических земляках и их фронтовом пути.

Станичники передают поисковикам документы и награды ушедших из жизни родственников. Так в музейной комнате появились орден Отечественной войны II степени и медаль «За Победу над Германией» Раисы Андреевны Яблунёвой. Она воевала в войсках воздушного наблюдения, оповещения и связи. За отвагу и мужество Раиса Андреевна заслужила и орден Жукова, но он не сохранился у родственников.

Оставшуюся часть наград Петра Герасимовича Раскатова принёс его сын. Медалей у фронтовика было гораздо больше. Он сражался на Курской дуге. Но многие дети после войны любили играть с блестящими наградами отцов, так и растеряли половину.

У следующей экспозиции слёзы наворачиваются на глаза, когда читаешь пожелтевшие от времени треугольники с войны. Эти письма Пётр Георгиевич Караченцев присылал маме Александре Ивановне. Он был слабослышащим, окончил четыре класса местной школы.

В 1943 году забирали на фронт и горбатых, и косых, и глухих. Призвали и его. Из писем ясно, что Пётр попал в учебку в Баку, потом с боями дошёл до Пруссии. Он писал маме, как скучает по ней.

И она, получив весточку, сразу отвечала сыну. Только одно письмо, перечёркнутое красным карандашом, вернулось матери обратно. За месяц до Победы Пётр погиб.

Про воинов-интернационалистов

Трогают за душу истории людей, воевавших в горячих точках. Со стенда глядят молодые парни, пережившие ужасы войны. Один из них — Анатолий Черняков. В результате тяжёлого ранения он потерял ногу. Вернувшись из Афганистана, руководил военно-патриотическим клубом при местном Доме пионеров. Анатолий Анатольевич собрал сведения о бойцах Великой Отечественной войны и об афганцах.

Эти материалы очень помогли юным поисковикам. Они узнали, что Сергей Анатольевич Пензев служил в Афганистане связистом, написал много стихов и прочитал их в передаче «Служу Советскому Союзу», которая раньше шла по центральному телевидению.

Пётр Николаевич Кравченко был медбратом. Он спасал наших солдат и лечил местное население. За это его наградили медалью «Воину- интернационалисту от благодарного афганского народа» и орденом Дружбы народов. Пётр Николаевич часто встречался с воспитанниками Дома детского творчества и рассказывал им о своей службе. Всю жизнь он проработал на скорой помощи. Сейчас его уже нет в живых.

Владимир Александрович Гордиенко трудится завхозом в ярославской школе. Он был десантником: сопровождал колонны, прочёсывал местность. Выжить в то страшное время ему помогли занятия спортом. Владимир Александрович награждён орденом «За боевые заслуги».

Ныне полковник запаса Виктор Владимирович Матузник участвовал в восстановлении конституционного порядка в Осетии, имеет награды. Раньше он был главой поселения и частым гостем патриотических мероприятий в Доме детского творчества.

Не забывают ребята и о тех, кто погиб в Чечне. Школьники наводят порядок на могиле Владимира Гоголева, выполнявшего боевую задачу в составе 131-й майкопской бригады, которая была брошена в костёр первой чеченской войны.

Навещают дети маму ещё одного погибшего воина Вячеслава Долженко, дарят ей цветы на день рождения сына и поддерживают, как могут.

P.S. Музейная комната ярославского ДДТ находится в здании администрации поселения, в цокольном этаже. В одном небольшом помещении собраны все материалы и экспонаты. Нужны немалые средства, чтобы хоть как-то разграничить экспозиции и сохранить ценности для других поколений. Администрация ДДТ и Наталья Портянова работают над проектом «Музейные ценности» для получения гранта. Ещё они планируют открыть кружок юных экскурсоводов, чтобы дети рассказывали сверстникам об истории станицы и её героических жителях.

Виола Крапивина. Фото автора.