Вечная сила нашей печали

К 73-й годовщине освобождения района от немецко-фашистских захватчиков наш корреспондент размышляет о том, почему никто и ничто не должны быть забыты.

Это было давно. Так давно, что сегодня, когда за окном редакции тихо падает снежок, придавая миру вокруг сказочное очарование, это кажется небылью. Нет, тогда, может быть, тоже шёл снег. Но смотреть на него, на зиму было невыносимо тяжело, как и жить. Сейчас по-другому. Сейчас я могу наслаждаться снежной красотой и мечтать. Могу выйти на улицу и ловить языком белых мух или упасть в снег и смотреть, как седое небо бесконечным роем шлёт их на землю. Могу фотографировать среди редакционных сосен улыбки сотрудниц-фотомоделей. Они любят сниматься в такую погоду. Теперь я всё могу.

Это было давно. Так давно, что об этом стали забывать и Вена, и Альпы, и Дунай. Даже Украина, которая запомнила те времена во всех ужасающих подробностях, испытала трагедию, совершенно не отделимую от нашей, знала и хранила истину о происшедшем, теперь проявляет признаки прогрессирующей амнезии.

Это было давно. И, к сожалению, было правдой. Великая Отечественная война была правдой.

Да, теперь я могу всё. И вы тоже можете. Могут и на Украине, если не забудут. Руки нам как раз-таки развязала та война. В ней есть и всегда будут простые и важные ответы на волнующие вопросы, на все сомнения, тревоги, жизненные неурядицы, которые так заботят и
огорчают сегодня многих из нас. Эти ответы есть и в лучших произведениях о войне: в песнях, книгах, стихах, фильмах.

Не так давно я познакомился с творчеством режиссёра Марлена Хуциева, к счастью, ещё живого классика нашего кино. Все его знают, прежде всего, по фильму «Весна на Заречной улице». Будучи современником Великой Отечественной войны, он, как никто другой, чувствует её трагедию и значимость, понимает, насколько важна для нашей с вами жизни память о ней, о погибших солдатах и мирных людях. В каждом своём фильме, где события развиваются
уже после войны, в том числе спустя десятилетия, Марлен Хуциев непременно говорит о её драме и отдаёт дань уважения подвигу народа. Меня потрясла сцена из кинокартины «Мне двадцать лет», кстати говоря, получившей в своё время специальный приз Венецианского
фестиваля. В той сцене режиссёр доходчиво и красноречиво объясняет, что делать всем грядущим после той войны поколениям. Герой фильма, молодой парень двадцати трёх лет, живёт в благополучных, мирных 60-х и задаётся вопросами о смысле жизни и своём месте в ней, не может найти уверенность в себе и силы преодолеть трудности, переживает ссору с друзьями и разрыв с девушкой. В момент сомнений и раздумий к нему на помощь приходит погибший в годы Великой Отечественной войны отец. Он, словно только с фронта, появляется
в квартире сына в солдатской форме, с автоматом. Спрашивает про жену, удивляется, узнав, что у него есть дочь, которую ему не довелось увидеть. Сын волнуется и признаётся, как рад отцу, но тот, указывая за спину своему ребёнку, просит его говорить тише. Обернувшись, герой вдруг видит, что находится не в своей тихой московской квартире, а в землянке, где вповалку спят уставшие после очередного дня войны солдаты – такие же молодые ребята, как он. Пока они живы. Но кто его знает, что будет утром, когда снова вступать в бой.

— Я хотел бы идти рядом… — говорит сын отцу.

-Не надо!

— А что надо? — не унимается сын.

— Жить!

— Как?

Но отец оставляет этот вопрос без ответа. Его уже ждут товарищи. Вместе с ними он уходит на боевое дежурство в ещё одну грозную ночь войны, конца которой не видно, уходит навсегда. Как жить? Не правда ли, этот вопрос звучит глупо? Стоит только подобно герою фильма представить себя в тех обстоятельствах, в каких оказались люди войны, как сразу находится ответ: просто жить! Жить так, как не получилось у тех молодых ребят в землянке и многих
других, на чью долю выпала война. Жить с огромной жаждой к этой самой жизни, ведь делать это надо не только за себя, а за всех, кто хотел, но не смог, кому пришлось за эту жизнь умереть. Мечтать и любить с тройной силой, смело идти вперёд, достигать своих целей, не сдаваться трудностям и неудачам и быть счастливыми. Всё это мы теперь им вечно должны.

В прошлом году, стоя на площади Мира посёлка Мостовского в праздничный первомайский вечер, я вдруг понял, что, как бы ни было тяжело, не смогу уехать из России. Случилось это в тот момент, когда впервые после зимнего перерыва включили фонтан и его струи торжественно устремились ввысь под замечательный «Майский вальс», в котором весной 45-го года на солнечной улице спасённой Вены на «старой, израненной в битвах гармони» вдохновенно играл вальс русский солдат. «Помнят Вена, помнят Альпы и Дунай, тот цветущий и поющий яркий май. Вихри венцев в русском вальсе сквозь года помнит сердце, не забудет никогда», — трогали мелодия и слова припева. Удивительно живыми воспоминаниями отозвалось и моё сердце. Я подобно русскому солдату с гармонью ощущал всю радость победы и особенную красоту того солнечного мая, будто сам вместе с ним прошёл через войну. То же, думаю, чувствовали и множество людей на площади Мира. И тогда я понял, что мне никуда не деться ни от этих людей, ни от воспоминаний, ни от той войны. Что не смогу жить где-либо ещё и особенно там, где сегодня делают вид, будто ничего не было. Что не хватит сил уехать от этого огромного множества печальных памятников и братских могил, которыми переполнена наша земля. Что это будет настоящим предательством по отношению к павшим.

Горько, что уже плохо помнят о той войне Вена, Альпы и Дунай. Ещё горше, что забывает её Украина. Мы постепенно остаёмся одни. И дай нам бог никогда не забыть эту нашу вечную печаль и вечную силу. Ведь пока мы помним, мы можем всё.

Дмитрий Бунтури. Фото автора.