Сегодня
16 февраля
Валюта
90.31
94.89

Никогда не забыть, никогда не простить

Кто похоронен в братской могиле Псебая? Где находился лагерь военнопленных?

 

О том, как во время оккупации псебайцы боролись с фашистами, а женщины и дети пытались выжить, нашему корреспонденту рассказала педагог-организатор ДДТ посёлка Псебай Валентина Хапёрская. Она со школьниками много лет занимается поисковой работой и хранит воспоминания очевидцев.

 

Здесь бродит эхо войны

Братская могила находится в верхнем парке посёлка. В ней захоронены 14 псебайцев, погибших во время Гражданской войны, и 14 красноармейцев, павших в годы Великой Отечественной.

Здесь покоятся Лука Кузьмич Дымский, Иван Антонович Деревянко, Кузьма Иванович Филин, Василий Дмитриевич Шилов, Ефим Денисович и Ирина Васильевна Колодяжные, Потап Денисович Захваткин, Алексей Семёнович Токарев, Клавдия Павловна Поддубная, Алексей Арсентьевич Ткачёв, лейтенант из Ставрополя, 14-летний Володя, две комсомолки-партизанки: Нина из Лабинска и Татьяна из Усть-Лабинска.

Вот что удалось узнать поисковикам о некоторых из них.

 

Василий Дмитриевич Шилов погиб в начале оккупации, когда к посёлку подходили враги. Жители пытались переправить скот через перевал. Вместе с товарищами погнал коров и Василий. Фашисты уже ждали его недалеко от дома. Они схватили Шилова и повели в штаб.

 

Ефим Денисович Колодяжный родился в 1899 году в казачьей семье, окончил пять классов, работал, а затем служил в Красной армии. В годы Гражданской войны Колодяжный командовал таганрогским стрелковым полком. После войны его полк стоял недалеко от Псебая. Здесь Ефим Денисович и остался жить. До 1933 года работал на лесозаводе, потом трудился ездовым в колхозе имени Куйбышева Псебайского района.

В начале Великой Отечественной войны он подался в партизаны. Незаметно они приходили в посёлок за продуктами. Утром 21 августа 1942 года Колодяжный встретился у родственников с женой. Она собрала партизанам продукты. В дом ворвались полицаи. Колодяжного, его сестру с двумя детьми, жену погнали в штаб. Там уже было пять арестованных: Лука Дымский, Василий Шилов, Алексей Токарев и ещё два человека. Всех загнали в амбар, через полчаса по приказу начальника полиции отпустили женщин и детей. Мужчин тотчас же расстреляли около выкопанной за амбаром ямы. Колодяжный отказался стоять с поднятыми руками, и ему выстрелили в лицо.

Ирина Васильевна Колодяжная, жена Ефима, родилась в 1902 году в Псебае, батрачила у местных богачей. Во время революции была активисткой, раскулачивала, пользовалась авторитетом среди бедноты. В 14 лет она выкрала револьвер у зятя-председателя колхоза и ночью убила кулака, принимавшего активное участие в расстреле её отца. Когда началось следствие, никто и не подумал на неё.

С приходом фашистов некоторые бывшие кулаки стали полицаями и припомнили ей всё. Особенно злобствовал староста, родственник убитого Ириной. После расстрела мужа Ирине советовали уйти из Псебая, но она осталась. Из-за связи с партизанами её арестовали и пытали, но женщина ничего не сказала врагам. Ирину и Ивана Деревянко увезли. Они уже не могли ходить. У бывшего сырзавода, где была яма с расстрелянными, им приказали копать себе могилу, но они отказались выполнить приказ и стойко приняли смерть.

 

Алексей Семёнович Токарев родился в 1865 году в батрацкой семье. Вступил в ряды Красной армии. За советскую власть с ним сражались четыре сына и все погибли. После гражданской войны Токарев трудился в Псебае.

Когда фашисты пришли на Кубань, он ушёл в партизаны и сражался в тылу врагов. Осенью 1942 года его схватили по доносу предателя. Алексея Семёновича пытали, требовали выдать товарищей, но ничего не добились.

После освобождения Псебая жители нашли его прах и захоронили с почестями вместе с погибшими товарищами в братской могиле.

 

Партизанки Нина из Лабинска и Татьяна из Усть-Лабинска впервые появились на молочно-товарной ферме № 4, когда туда пришёл весь партизанский отряд за провизией. Поздней осенью, когда стояли жуткие холода, они вновь оказались там. На ногах у партизанок вместо обуви были рукава от фуфаек. То ли девушки отстали от отряда, то ли остались выполнять задание — неизвестно. Они попросили еды и что-либо на ноги. Родственник бригадира покормил их. Неожиданно на ферму вернулся бригадир-полицай. Он увидел девушек, узнал, что они партизанки, и погнал их в штаб. Никакие уговоры не помогли. Нину и Таню расстреляли.

 

14-летний Володя был связным. Честный, стойкий подросток был предан Родине до последнего вздоха.

 

О лейтенанте из Ставрополя известно, что после того как его задержали гитлеровцы, он пытался бежать. В районе сырзавода враги вновь схватили ставропольца и расстреляли.

 

Николая Матвеевича Полякова в списке погибших нет. Хотя он тоже был казнён гитлеровцами, но похоронен не в братской могиле. Много лет назад поисковики разыскали его мать Феоктиссию Александровну. Из её письма стало ясно, что младший лейтенант третьего эскадрона 40-го казачьего Кубанского полка 10-й гвардейской кавалерийской дивизии Поляков был награждён орденом Красной Звезды. Его ранили под Кущёвской. В августе 1942 года Николая Матвеевича выдал лечащий врач. Враги допрашивали Полякова в штабе. Когда бойца вывели, он ногой выбил доску в заборе и пытался через него перепрыгнуть. Но пуля настигла офицера, и нацисты закололи его штыками. Тело Николая Матвеевича лежало сутки, пока враги не разрешили похоронить его на кладбище.

 

Пришла в дома нежданная беда

Марии Ивановне Пилипенко было семь лет, когда оккупанты ворвались в Псебай. Запомнила Маша первую бомбёжку посёлка. Она с подругой играла на улице Промышленной, в начале Пионерского переулка. Вдруг что-то ужасно завыло, загрохотало и дети упали на землю. Потом быстро поднялись и разбежались по домам. Позже взрослые им разъяснили, что наши самолёты сбрасывали бомбы на берег реки, где стояла кухня, машины и отдыхали фашисты. От взрывной волны во многих домах повылетали стёкла. После бомбёжки при появлении самолётов люди стали прятаться в погребах. Бомбежки продолжались много раз и днём, и ночью.

— Мы не видели ни конфет, ни игрушек, — вспоминала Мария Пилипенко. — К Рождеству фашисту, жившему у нас, пришла посылка, и он дал мне два леденца. Коробочки от немецких сигарет заменили нам игрушки. А кукол делали из кукурузных кочерыжек.

В 1943 году Мария пошла в первый класс. Здание школы было разрушено фашистами и бомбёжками: окна и двери выбиты, партами враги топили печки. После работы мамы детей ремонтировали школу. Учительница Людмила Васильевна Кузнецова днём отдавала учебники детям, а на ночь они возвращали ей. Школьники к стеблю веника привязывали перо, макали в сок бузины и писали кто на чём: на обрывках газет, книг, на листьях от кукурузных початков.

Несмотря на все трудности, дети старались учиться хорошо, чтобы писать об успехах в письмах на фронт.

После Победы стали возвращаться домой жители. Дядя Марии привёз рулон обёрточной бумаги. Девочка сделала из него тетради, начертила строчки и писала.

В свободное время школьники помогали взрослым восстанавливать разрушенное войной хозяйство.

 

Оккупация застала Любовь Ядринцеву 17-летней девушкой. Фашистов в Псебай приехало много, только машин было более 100. Детей они не трогали, даже угощали конфетами и хлебцами. Забирали коров и лошадей. Кур, гусей и уток не трогали, боялись, что люди пожалуются в комендатуру.

Самым страшным воспоминанием для неё стал расстрел пятерых беженцев из Ленинграда. По доносу их приняли за партизан и казнили.

Пока нацисты находились в посёлке, Люба с друзьями похищала у них продукты и относила партизанам в горы.

— Из-за страха приходилось соглашаться на всё, — рассказывала Любовь Андреевна. — Я мыла сапоги одному из них, помню даже его имя: Франц. А он давал мне консервы и хлебцы. Простые солдаты нам зла не желали, говорили, что воевать не хотят. Даже их врач лечил псебайцев. А вот гитлеровские командиры жестоко обходились с коммунистами.

 

Марии Фёдоровне Федоровской во время оккупации было 13 лет. Она рассказывала, что в Псебае, на территории лесозавода, находился лагерь военнопленных. В нём оказались солдаты, которые защищали Армавир и Курганинск. Наиболее решительные из них сбегали. На свой страх и риск пленных пытались подкармливать псебайцы. В конце ноября заключённых колонной погнали в сторону заповедника строить дорогу к Чёрному морю.

Недавно появилась и другая версия. Возможно, военнопленные в пределах заповедника строили аэродром. 10-километровое высокогорное плато Скирда площадью более 20 квадратных километров отлично подходило для задуманного объекта. Но планы гитлеровцев провалились, а дальнейшая судьба пленных неизвестна.

 

Сведения о Великой Отечественной войне помогают понять масштабы трагедии, героизм народа и значимость победы для всего мира. Они сохраняют память о тех, кто боролся за свободу страны, и служат напоминанием о необходимости беречь мир.

Виола Крапивина. Фото Екатерины Падуновой.

 

 

Опубликовано 24 янв | 23 просмотров

Оставить комментарий

* Обязательно к заполнению